Большая биографическая энциклопедия - александра павловна

— Великая Княгиня, эрцгерцогиня австрийская, супруга палатина венгерского, старшая дочь Императора Павла І и Императрицы Марии Феодоровны; род. в Павловске 29-го июля 1783 года, умерла 4-го марта 1801 года в гор. Офене (Будапеште) в Венгрии. Рождение первой своей внучки Императрица Екатерина II встретила не особенно радостно.

"По правде сказать, — писала она Гримму 16-го августа 1783 года, — я несравненно больше люблю мальчиков, чем девочек". Это предпочтение Императрица объясняла тем, что "дочери все будут плохо выданы замуж, потому что ничего не может быть несчастнее российской Великой Княжны". По отношению к Александре Павловне эти слова Екатерины II, к сожалению, оказались пророческими: высокое рождение Великой Княжны действительно было источником горестей, изведанных ею в печальной, быстро мелькнувшей жизни.

Великая Княгиня Мария Феодоровна, по желанию Императрицы Екатерины, не вмешивалась непосредственно в дело воспитания своих дочерей: даже низшие лица, составлявшие их штат, назначались самой Императрицей, по рекомендации г-жи Ливен. Относительно воспитания Великой Княжны Александры Павловны сохранились только отрывочные сведения.

Так, известно, что в 1787 году, во время своего путешествия по России, Императрица Екатерина переписывалась с четырехлетней внучкой, которую называла "Александрой Павловной" и хвалила за успехи и прилежание. На четвертом году у Великой Княжны обнаружился талант к рисованию; впоследствии она проявила также способности к музыке и пению.

Посылая Гримму две гравюры, на которых были изображены сыновья и дочери великого князя Павла Петровича, Императрица Екатерина писала 18-го сентября 1790 года, что Великая Княжна Александра до шести лет вовсе не была хорошенькой, но после того значительно изменилась к лучшему. По словам Державной бабушки, она сделалась не только миловидной, но выросла и сложилась так, что казалась старше своих лет.

"Она, — продолжала Императрица, — говорит на четырех языках, хорошо пишет и рисует, играет на клавесине, поет, танцует, понимает все очень легко и обнаруживает в характере чрезвычайную кротость. Я сделалась предметом ее страсти, и чтобы мне нравиться и обратить на себя мое внимание, она, кажется, готова кинуться в огонь". Тринадцати лет Великая Княжна Александра Павловна напечатала в небольшом журнале "Муза", издававшемся известным впоследствии переводчиком греческих классиков И.

Мартыновым, два своих перевода с французского: "Бодрость и благодеяние одного крестьянина" (1796 г., июль, стр. 24—25) и "Долг человечества" (сентябрь того же года, стр. 187—188), первый без подписи, а второй с подписью А. Когда Великой Княжне было всего девять лет, Императрица Екатерина задумала брак ее с королем шведским Густавом IV, которому было тогда 14 лет.

В одном из писем к Гримму Императрица замечала, что брака этого желал еще король Густав III, с которым Екатерина II в 1790 г. заключила союз. При молодости Густава IV Императрица Екатерина имела в виду, посредством родственной связи, утвердить свое влияние в Швеции. Начались переговоры между Екатериной II и регентом, герцогом Зюдерманландским, в руках которого Густав IV, до 18-ти лет, был послушным автоматом.

В 1793 году Великую Княжну Александру Павловну начали уже учить шведскому языку и подготовлять к мысли, что она будет женой Густава IV и королевой шведской. Зная своего жениха по слухам, сколь возможно благоприятным, ознакомясь с его наружностью по портретам, Великая Княжна заочно полюбила Густава IV. Политические соображения, которыми руководствовалась Екатерина II при сватовстве, казались Великой Княжне предопределением свыше, и она с детской доверчивостью покорилась судьбе.

Переговоры длились 4 года. Наконец 13-го августа 1796 года король и регент, первый под именем графа Гага, а второй — графа Ваза, в сопровождении многочисленной свиты прибыли в Петербург. В течение целого месяца одни празднества сменялись другими. Молодые люди, по-видимому, понравились друг другу, и 11-го сентября было уже назначено обручение.

Но дело внезапно расстроилось. В то время когда Императрица со всем своим двором, окруженная царственным семейством, дипломатическим корпусом и духовенством, ожидала короля для обручения в тронной зале, Густав IV решительно отказался подписать брачный договор, требуя исключения статьи о сохранении Великой Княжной православия.

Пять часов ждала Императрица прибытия короля, не понимая причины его замедления, и когда наконец ей доложили об упорстве Густава IV, с ней сделался легкий удар, который был началом болезни, сведшей ее в том же году в могилу. 20-го сентября король и регент со свитой выехали из Петербурга. По отъезде короля переговоры о браке продолжались.

Прошло три года со времени неудавшегося брака со шведским королем, и в конце апреля 1799 года в Петербурге был получен контракт, подписанный эрцгерцогом австрийским Иосифом, о браке его с Великой Княжной. Не известно, где возникла мысль о родственном союзе между двумя императорскими домами — в Петербурге или в Вене, но весьма вероятно, что австрийский дом, ввиду опасности, угрожавшей Австрии со стороны французской республики, искал всеми средствами сближения с Россией.

Перед заключением брачного договора, новый жених Великой Княжны Александры Павловны приехал в Петербург, и 20-го февраля 1799 года состоялось обручение. В октябре эрцгерцог вторично прибыл для бракосочетания, которое происходило 19-го октября в Гатчине. 12-го ноября эрцгерцог Иосиф с молодой супругой выехал из Петербурга. В замужестве Великая Княгиня Александра Павловна прожила только 15 месяцев, испытав такие огорчения, которые могли бы сломить и всякую другую, сильнейшую и более приготовленную к борьбе, натуру.

О пребывании Великой Княгини в Австрии очевидец ее душевных и телесных страданий, ее духовник протоиерей A. A. Самборский, в своих записках рассказывает любопытные подробности. Первое появление Александры Павловны при венском дворе не предвещало ничего доброго. Император Франц I, пораженный сходством палатины со своей покойной первой супругой (Елисаветой, принцессой виртембергской, родной сестрой Императрицы Марии Феодоровны) не мог скрыть волнения от ревнивых взоров императрицы Терезии, которая возненавидела Великую Княгиню.