Словарь литературных терминов - легенда

Проводившееся часто учеными отграничение легенды от сказки указанием на приурочение легенды обязательно к какому-нибудь лицу или событию неубедительно, так как очень многие сказки (ср., напр., сказки об Иване Грозном и Петре Великом) также связаны с историческими именами и местностями (см. об историзации поэтических сюжетов в статьях — «сказка» и «странствующий сюжет»). Бр. Гриммы и у нас А. Н. Афанасьев делалиогромную ошибку: исходя из предвзятых представлений о типичном виде сказки, они нередко вычеркивали из имевшихся в их распоряжении записей то, что носило в себе отпечатки местных или персональных приурочении. Как было отмечено для всей народной словесности, четкое разграничение друг от друга ее отдельных видов невозможно (см. статью Народная словесность). Легенда также находилась в постоянном взаимоотношении с другими, преимущественно эпическими жанрами: она вплеталась в фантастическую и бытовую сказку, сама осложнялась ею (оттого и получила расширительное значение в смысле малодостоверного рассказа), проникла и в былины и в очень ей близкий по содержанию, тону и источникам духовный стих (см. эти слова).

В европейской литературе легенда, именно христианская, пользовалась громадным распространением. В средние века и в Византии, и на романо-германском Западе и на славянском Востоке легенда была главнейшим и важнейшим литературным жанром.

Содержание христианских легенд составляли преимущественно последующие темы: 1) о миросоздании (les legendes d'origine). 2) о конце мира, т. н. эсхатология, 3) о Христе и богородице, 4) жития святых и сказания об их чудесах, 5) рассказы о диаволе в его борьбе с богом и святыми.

Источниками дляхристианских легенд послужили во многом сказания, перешедшие в Европу с индийского и семитского Востока. Многочисленные буддийские повести (вроде рассказов в сб. Панчатантра), служившие примерами в поучениях буддийских проповедников, а также магометанские и еврейские сказания проникали в европейскую среду, получали христианское обличие (напр., житие Будды видоизменилось на византийской почве в христианскую повесть о св. Варлааме и Иоасафе) и, осложнившись европейским материалом, полагались в основу малых и больших сборников средневековых латинских легенд.

Сильный толчок к развитию и распространению легенды дали некоторые религиозные движения, особенно богомильская ересь у южного славянства и родственные ей ереси альбигойская и патаренская на Западе. Дуалистическое мировоззрение богомилов породило очень много легендарных сказаний о борьбе двух начал — божеского и дьявольского, с сюжетами о создании мира, о Христе, его крестном древе. Эти легендарные сказания, попав в письменность, разделили судьбу других аналогичных памятников, не признанных церковью каноническими, вместе с ними были включены в списки запрещенных для чтения книг и также получили название апокрифов. Часть других богомильских легенд влилась в общий поток церковных сказаний.

В XIII в. генуэзский епископ Яков де-Ворагине составил знаменитый сборник под заглавием Legenda aurea. В конце того же века был составлен, пов. в Англии, другой сборник назидательных повестей и легенд Gesta Romanorum, во множестве рукописей распространившийся по всей Европе — в Германии, Франции, Италии — и повсюду обраставший новыми легендами. Еще позднее возник сборник под названием Speculum Magnum (в др. русском переводе Великое Зеркало). Эти и другие сборники в целом виде и по частям проникли и к нам в Россию в XVII в. На Западе за ряд столетий легендарная литература так разраслась, что стала почти необозримой. В XVII в. голландский иезуит Болланд (1596—1665 г.г.) решил оказать науке и религии услугу объединением всех ранее разрозненных церковных сказаний и положил основание огромному изданию под заглавием Acta Sanctorum, изданию, продолжавшемуся последователями Болланда и в XIX в.

В русской письменности древнейшего периода господствовали образцы преимущественно византийской церковной литературы. Благочестивые сказания, повести и жития святых распространились и отдельными рукописями, и вставлялись в исторические компендиумы, вроде Летописных сводов, а б. ч. соединялись в т. н. Патерики (Отечники), Прологи, Четьи-Минеи. С вторжением западно-еврпоейских влияний, с культурным расслоением народа, с разветвлением общей литературы на литературу высших и нисших классов, христианская легенда продолжала по традиции жить полною жизнью в среде полуобразованной (см. статью Народная литература), особенно же в среде старообрядческой. Книжные легенды глубоко спустились в народную массу и стали источниками многих русских народных сказок, сказаний и устных легенд.

Легенда, подобно всем литературным, особенно повествовательным, жанрам, в сюжетах своих довольно устойчива. Все, что говорится о странствующих сюжетах (см. этот термин) применимо и к легендам. Напр., мировой сюжет о кровосмесителе, известный нам по Софокловой пьесе о царе Эдипе, в христианской литературе получил большую популярность. Известны западно-европейские и русские легенды подобного же содержания об Иуде Искариотском, о псалмопевце Андрее Критском, о папе Григории VII, народные рассказы о безыменном грешнике, сплетающиеся с другим циклом легенд — об Агасфере (См. последнее хронологически исследование проф. Н. К. Гудзия: «К легендам об Иуде предателе и Андрее Критском». Р. Филолог. Вестн. 1914 г.). Типические образы и формы легендарного изображения охарактеризованы в интересной книге франц. исследователя De la Haye Les légendes hagigraphiques. (Paris. 1906). Стиль христианских легенд обладает известной устойчивостью. Отдельные виды имеют свои особенности: т. н. жития, сказания о чудесах. С течением веков выработались определенные формулы, шаблоны, как в языке, так и в архитектонике. Напр., в русской житийной литературе можно проследить интересную смену разных повествовательных манер: то простого, неукрашенного жития, то жития витиеватого, велеречивого (о чем см. в работах В. О. Ключевского, Кадлубовского, Серебрянского и др.).

Новая литература образованных классов не могла, как известно, порвать совсем своих связей с традицией древне-русской, а также с литературой народной (см. об этом в статье Народная литература). В течение XIX в. многие из выдающихся русских писателей обращались к древней легенде, пленялись и ее содержанием, и стилем. Укажу здесь: поэму А. Толстого «Иоанн Дамаскин», «Легенду о св. Феодоре», А. И. Герцена, «Чем люди живы», «Крестник», «Два старика» и др. «народные рассказы» Льва Толстого, многочисленные легенды Лескова, сюжеты коих большею частью заимствованы из Пролога, утилизованные легенды Ремизова (подвергшиеся даже специальному Филол. изучению проф. Рыстенко в труде: «Заметки о сочинениях Алексея Ремизова». Одесса. 1913 г.), «Разбойник Петр» Валерия Брюсова и друг.

В зап.-европейской новой литературе старые легенды много раз служили материалом для творчества (в различных жанрах) выдающихся писателей. Романтизм привил вкус к средневековой легенде, воскресил ее, так как она была очень подходящей для выражения новых настроений и грез. Традиционные легендарные сюжеты наполнились новым смыслом, стали символом новых исканий. Сочинения Новалиса, Тика, Ваккенродера, Гейне и мн. др. заново осветили потускневшие было образы. Некоторые легендарные сюжеты стали как-то особенно популярны, ответив новым запросам эпохи: ср. возрождение сказаний о Фаусте, Дон-Жуане, Агасфере. Да и в дальнейшем развитии литературы XIX в. легенда то и дело привлекает внимание художников слова. Укажу для примера на произведения Вальтер-Скотта, Виктора Гюго, «Легенду об Юлиане Милостивом», «Искушение св. Антония» Флобера, «Сеньору Беатрису» Метерлинка, «Жонглера богородицы», «Св. Фавна» Анатоля Франса и др.

В устной словесности легендарное творчество народной массы не умирает и до сих пор, да и едва ли когда умрет. Наше время особенно благоприятно для наблюдений над творимой легендой. Недавно пережитые события мировой войны, а затем революции заставили сильно работать народную фантазию. Возникло много легенд, приуроченных к недавнему прошлому, но по ближайшем рассмотрении оказывающихся тесно связанными и в сюжетах, и в стиле с глубокой традицией. Оживление забытых было всяческих сказаний о чудесах, явлениях икон, о видениях святых было вызвано рядом фактов современной политики в религиозном вопросе (вскрытием мощей, изъятием церковных ценностей). А бурные общие социальные и политические перемены пробудили вновь легенду эсхатологическую.

БИБЛИОГРАФИЯ.

А. Веселовский. Опыты по истории развития христианской легенды. Журн. Мин. Нар. Просв. 1875—1877 г.г. Он же. Из истории литературного изучения Востока и Запада. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе. Спб. 1872.

Ф. И. Буслаев. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. 250. Спб. 1861.

А. Н. Афанасьев. Народные русские легенды. М. 1859 г. 2-е изд. 1914 г.

М. И. Драгоманов. Малорусские народные предания и рассказы. 2 ч. Спб. 1861.

Проф. Ю. Соколов.

Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. — М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель

Под ред. Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского

1925