История слов - плюс

ПЛЮС

Процесс освоения научных терминов общим языком удобно наблюдать в истории слова плюс. Во всех словарях русского языка до словаря Ушакова слово плюс (лат. plus) истолковывается как математический термин, как знак сложения (+), противоположность минусу (minus) (-) (см. сл. Даля 1913, 3, с. 335). Самый этот термин вошел в русский литературный язык не ранее XVII в. и укрепился в нем в XVIII в. В русском бытовом языке XIX в. слово плюс приобретает разные значения и, относясь к разным грамматическим категориям, обрастает комплексом форм. Прежде всего оно субстантивируется. Оно становится системой форм, склоняемых по типу имен существительных мужского рода. Это происходит не ранее середины XIX в. Но вместе с тем выражение плюс тянет за собой в общий язык и некоторые особенности своего математического употребления. Оно выражает отношения между двумя величинами. Эта функция напоминает роль союзов. Однако плюс не делается союзом, так как, хотя и в смутном виде, сохраняет оттенки и своеобразия своего математического значения. В силу этого плюс не может сделаться синонимом союза и. О различии их значений в математике Г. Риккерт так писал в статье «Одно, единство и единица»: «Отношение между одним и другим выражается словом и; этим словом пользуются также и для обозначения плюса, или знака сложения: обычно говорят, что ”единица и единица“ равны двум. Но в действительности простое и, соединяющее одно с другим, есть чисто логическое понятие, которое ни в коем случае не следует отождествлять с математическим +, соединяющим несколько единиц таким образом, что они становятся равными множественному числу. (...)

Что означает союз и в чисто логическом смысле? Когда мы имеем одно и другое, то очевидно одно отделено от другого. Однако, как мы знаем, это не значит того, что мы имеем каждое из них только само по себе, ибо одно ведь требует другого. Мы имеем таким образом, как мы это уже видели, единство, причем это единство многообразного характеризуется тем, что одно и другое в нем равно соединены и вместе с тем также разделены. Это своеобразное отношение разделения в соединении есть чисто логическое отношение вообще, пожалуй лучше всего выражаемое союзом и. Слова ”одно и другое“ в таком случае необходимо совместны. (...) Своеобразие этого соединения и заключается в полном равновесии в нем разделения и соединения, в особенности же в том, что чисто логическое соединение не может быть уподоблено единству, в котором разделение нарушено, и которое указывает на совершенное слияние в новый предмет, в котором одно и другое оказываются окончательно уничтоженными.

Поэтому мы можем ставить и между всякими предметами, также и между такими, которые представляют собою противоположности. Так, мы говорим о форме и содержании, истине и лжи, субъекте и объекте, утверждении и отрицании, причине и следствии, Боге и мире, для того, чтобы их тем самым одновременно разъединить и соединить, причем предполагается именно самостоятельность отнесенных друг к другу предметов, инакость одного предмета по отношению к другому, или же возможность соединения подобных пар предметов в единство, иное, нежели единство одного и другого, остается, по меньшей мере, проблематичной. Более того: и часто даже явно подчеркивает инакость, в особенности если оно стоит между одинаковыми словами. Говоря, напр., ”человек и человек“, мы имеем в виду отношение одного человека к другому, а не отношение человека к самому себе, так же как и не какое-либо другое единство, в котором один человек уже более не отделен от другого. Еще резче, пожалуй, подчеркивается инакость, напр., в предложении: ”есть люди и люди“; так же, когда мы говорим: ”равный и равный“, мы имеем в виду одно и другое.

Правда, язык здесь, как и всюду, не вполне последователен. Так, в выражении одно и то же слово одно может выражать одно и то же, что и слово то же, так что и не стоит здесь между одним и другим...».