Исторический словарь - цветаева марина ивановна
Цветаева марина ивановна
Она позволила себе вступить в спор и с неназванными прямо И.Буниным и З.Гиппиус, подвергнув сомнению их предвзятые отзывы о Блоке, Есенине, Пастернаке. Гиппиус отозвалась о «Поэме Горы» как о «запредельном новшестве» по форме и почти непристойности по содержанию. До 1932 гонорары из «Воли России» были основным писательским заработком Ц.
Печаталась также в «Верстах», «Ковчеге», «Своими Путями», «Числах», «Окне», «Встречах» и др., но в наиболее авторитетных эмигрантских изданиях «Современных записках» и «Последних новостях» ее стихи не понимали, безжалостно сокращали, подвергали нелепой цензуре. Резкое письмо Ц. в редакцию «Последних новостей» по поводу откладывания статьи о ее погибшем друге, поэте Н.Гронском, привело к разрыву (1935). Последняя публикация Ц. «Сказка матери» была искажена до неузнаваемости. В «Современных записках» ее стихи шли в общей подборке, завершая алфавитную очередность. Единственная книга стихов Ц. «После России. 1922-1925» (Париж, 1928) раскупалась плохо, вызвала отрицательные рецензии, за исключением откликов Слонима, В.Ходасевича и П.Пильского. Сторонники классической стройности и строгости упрекали Ц. в словесной и эмоциональной расточительности, анархичности, избыточной страстности, слишком «прерывистом дыхании» и «револьверной дроби» размеров, считая романтизм вышедшим из моды и не приемля «органический», «природный романтизм» Ц., определявший как ее личные отношения взлеты и поражения в дружбе, в любви, так и принадлежность к литературной школе. Только Ходасевич сумел оценить Ц. как поэт поэта; убежденный приверженец классической поэтики, он еще в 1925 назвал «восхитительной» поэму-сказку «Молодец», увидев в ней талантливейший образец поэтической обработки народной сказки средствами, отличными от пушкинской традиции. Немалую роль в усилившейся враждебности к Ц. сыграла публикация ею в газете «Евразия» приветствия приехавшему в Париж Маяковскому, что эмигрантская пресса расценила как одобрение советского режима. После того, как журнал «Версты» (1926-28) прекратил свое существование, а в евразийском движении произошел раскол, Эфрона в 1929 обвинили в апологии революции и большевиков, в искажении евразийских идей. Все это отразилось на Ц., далекой от политических страстей мужа, на материальном положении семьи. Оказавшись «белой вороной» в эмигрантской среде, она пыталась найти выход к французскому читателю: в 1931 перевела на французский поэму «Молодец» (иллюстрированную Н.Гончаровой), в 1934 написала на французском «Письмо к амазонке», несколько автобиографических миниатюр в прозе: «Шарлоттенбург», «Мундир», «Приют», «Машинка для стрижки газона», но опубликовать ничего не удалось. Слоним справедливо назвал поэзию Ц. кинетической, построенной на движении и полете слов и ритма. В 1931-32 чувствуется замедление темпа и увеличение объема прозы: ее легче было печатать, платили за нее больше. Более глубокая причина в обстановке парижского периода; лишь благодаря исключительной стойкости Ц. выдержала все удары судьбы. Укрепила ее психологически и переписка с Б.Пастернаком (началась в 1922, заглохла к 1935-36). Проза Ц. разнообразна: «Мои службы» (СЗ, 1925, № 26), «Вольный проезд» (там же, 1924, № 21), «Октябрь в вагоне» (Воля России, 1927, № 11/12); статьи «Поэт и время» (там же, 1932, № 1/3), «Живое о живом» о Волошине (СЗ, 1933, № 52, 53), «Пленный дух» об А.Белом (там же, 1934, № 55), «Мой Пушкин» (там же, 1937, № 64); проза об отце, его музее (ПН, 1933, 1 февр.; 17 сент.; «Встречи», 1934, № 2), о матери «Мать и музыка» (СЗ, 1935, № 57), о детстве «Черт» (там же, 1935, № 59), «Башня в плюще» (ПН, 1933, 16 июля) и др. Даже скупой на похвалы Бунин одобрительно отозвался о лирической прозе Ц. Стихи Ц. 30-х «Куст» (СЗ, 1936, № 62) и др.
о таинственной связи человека и природы подтвердили суждение Ходасевича о постоянном развитии как особенности таланта Ц. Уже в лирике чешских лет мощно зазвучала трагедийная тема человека, удушаемого современной цивилизацией. «Стихи к Чехии» (нояб. 1938, март 1939) не уступают лучшим образцам любовной лирики Ц. Последние годы в эмиграции отмечены созданием поэмы «Перекоп», «Стихов к Пушкину» (СЗ, 1937, № 63 с изъятием многих строф, не пропущенных редакцией). Ц. писала о себе: «Не дал мне Бог дара слепоты», она оказалась единственной «зрячей» в собственной семье, все члены которой, кроме Ц., стремились к возвращению в СССР. Своей чешской подруге, писательнице и переводчице А.Тесковой, Ц. писала в феврале 1931: «Все меня выталкивает в Россию, в которую я ехать не могу. Здесь я не нужна. Там я невозможна». Первой уехала весной 1937 Ариадна, имевшая право, достигнув совершеннолетия, принять любое подданство. Еще в июне 1931 подал прошение о советском паспорте Эфрон, убежденный в том, что Ц. не понимает «великого эксперимента», совершаемого в Советской России. Он активно участвовал в деятельности созданного в 1925 Союза возвращения на родину; предполагается, что около 1933 его завербовал иностранный отдел НКВД. Замешанный в делах об «исчезновении» в Париже генерала Миллера, возглавлявшего Российский общевоинский союз, и в Швейцарии Игнатия Рейсса, сотрудника НКВД, не пожелавшего вернуться в СССР, Эфрон в октябре 1937 поспешно уехал в Гавр, а оттуда пароходом в Ленинград. 2 2 октября у Ц. на квартире произвели обыск; на допросе в Surt6e National она, ничего не зная о подпольных делах мужа, заверяла чиновников в его честности, цитировала «то ли Корнеля, то ли Расина», читала французские переводы Пушкина. Во 2-й декаде июня 1939, не видя иного выхода, вернулась в СССР. Поселилась с семьей в Болшево, под Москвой, где 27.8.1939 была арестована Ариадна (реабилитирована в марте 1955); 10.10.1939 арестован Эфрон (расстрелян 16.10.1941, посмертно реабилитирован в 1956). В Москве Ц. не имела постоянного жилья, зарабатывала на жизнь переводами: единственная публикация в СССР стихотворение пражского периода «Старинная песня» (журнал «Тридцать дней», 1941, март). Пастернак просил А.Фадеева принять Ц. в Союз писателей или хотя бы в члены Литфонда, что дало бы ей материальные преимущества, но получил отказ, ее приняли лишь в групком литераторов. 8.8.1941 Ц. с сыном эвакуировалась в Елабугу. После тщетных попыток найти там или в Чистополе, где жило много писателей, работу, она покончила с собой, повесившись утром 31.8.1941, оставив письмо Н.Асееву и его жене с просьбой позаботиться о сыне. Похоронена 2.9.1941 на Елабужском кладбище.Г.Эфрон (Мур) в ноябре 1943 поступил в Литературный институт на факультет прозы; направлен на фронт в конце мая или начале июня 1944, смертельно ранен 7.7.1944 под деревней Друйка (в районе Полоцка).«Возвращение» Ц. в литературу в России началось в 1956, когда в альманахе «Литературная Москва» были напечатаны 7 ее стихотворений, затем еще 42-в альманахе «Тарусские страницы» (1961): с 1961 выходили сборники избранных произведений. На Западе ее проза и стихи печатались в более полном виде с 1953, в том числе неизданные прежде «Лебединый стан» (Мюнхен, 1957), «Перекоп» (Воздушные пути, 1967, № 5), обширная переписка, а также воспоминания современников о Ц.
В 1982 в Лозанне состоялся 4-й международный симпозиум, посвященный Ц. в 1992 в Москве и Париже международные конференции. Признанная одним из величайших европейских поэтов XX в., Ц. знала и ощущала, что слово «есть высший подарок Бога человеку», ее новаторство в сфере поэтического языка рождалось из необходимости воплотить глубинное художественное знание. Как всякий сильный человек, заметил И.Бродский, она в чем-то была абсолютно беззащитна и не делала тайны не из чего, опираясь на презумпцию доверия и понимания со стороны читателя; «Ц.-поэт была тождественна Ц.-человеку, между словом и делом, между искусством и существованием для нее не стояло ни запятой, ни даже тире; Ц. ставила там знак равенства». «Бес разрушения», видевшийся некоторым в ней, на самом деле живое негодование перед любым насилием, угнетением в жизни и в искусстве. Для нее не существовало ни преград, ни запретов, ни ограничений, ни полуправды. «Ц. поэт крайностей только в том смысле, что «крайность» для нее не столько конец познанного мира, сколько начало непознаваемого».Она «поэт в высшей степени посюсторонний, конкретный, точностью деталей превосходящий акмеистов, афористичностью и сарказмом всех», «поэт.., возможно, самый искренний в истории русской поэзии». «В стихотворениях Ц. читатель сталкивается не со стратегией стихотворца, но со стратегией нравственности, ...с искусством при свете совести ...с их искусства и нравственности абсолютным совмещением,.
, сила Ц. именно в ее психологическом реализме» (И.Бродский). Значительная часть архива Ц. (черновые тетради, записные книжки, письма и т.д.), находящаяся в РГАЛИ, по распоряжению ее дочери, А.Эфрон, закрыта до 2000. .Вопрос-ответ:
Похожие слова
Самые популярные термины
1 | 2534 | |
2 | 1707 | |
3 | 1266 | |
4 | 1052 | |
5 | 996 | |
6 | 994 | |
7 | 919 | |
8 | 868 | |
9 | 830 | |
10 | 828 | |
11 | 810 | |
12 | 776 | |
13 | 773 | |
14 | 761 | |
15 | 759 | |
16 | 737 | |
17 | 724 | |
18 | 717 | |
19 | 707 | |
20 | 667 |