Краткие содержания произведений - анатолий рыбаков - тяжёлый песок

Но Рахленки о протестантстве не желали и думать… В общем, все закончилосьсоглашением, и после свадьбы молодые уехали в Швейцарию.Итак, родители автора живутв Базеле. Через год рождается его брат Лева, а еще через полгода мать с младенцемна руках приезжает к своим родителям в Россию. Ей было несладко в чопорномпрофессорском немецком доме. Не прошло и двух месяцев, как за ней явился и Якоб.УЛевы корь, у Левы свинка, потом на свет появляется автор, и мама остается его выкормить,

затем приходится остаться, чтобы родить и выкормить Ефима. Дотянули до августа 1914 г.,

и папа застрял в России. Красивый, воспитанный, вежливый, добрый человек — но человекбез специальности. И дедушка Рахленко решил пустить его по торговой части. Сначала отец былприказчиком в мясной лавке. Потом моя ревнивая мать нашла ему место, где женщинамии не пахло, — в лавке железоскобяного товара.Но вот революция, царя скинули,

черту оседлости отменили, и даже дедушка Рахленко стал склоняться к тому, чтобы отецс мамой уехали в Швейцарию. Но мама ни в какую! За вздорный и сумасбродныйхарактер отец любил её еще сильнее, понимал, что нужен ей именно такой муж, как он, —

спокойный, деликатный и любящий. Именно потому, что он был такой человек, он и сталработать в сапожной мастерской тестя.Старшего сына дедушки звали Иосиф (были еще Лазарь,

Гриша, Миша и моя мать Рахиль). После одного сильного скандала отца с Иосифом семья автораотделилась от дедушки, купила небольшой домишко на соседней улице.В 17-м родиласьЛюба, в 19-м — Генрих, в 25-м — Дина. Семья организовала сапожную артельи к середине 20-х гг. жила прилично… Старшего брата Леву направили учитьсяв Москву, в Свердловский коммунистический университет. В 28-м мама родила младшегобратика Сашу, своего седьмого и последнего ребенка.В 30-е гг. на базе семейнойартели создалась государственная обувная фабрика, и директор Иван Антонович Сидоров назначилотца завскладом сырья и фурнитуры. В 1934 г. сестра Люба поступила в Ленинградев медицинский, вышла замуж, и вот в доме появился Игорек, первый внук. Женился и Левау себя в Чернигове, невесту родителям не показал, но от людей узнали, что его жена,

Анна Моисеевна, важная персона — преподает политэкономию. Старше его на пять лет, у неедевочка от первого брака.Гром грянул среди бела дня: в областной газете появилась статья«Чужаки и расхитители на обувной фабрике». Как чужак упоминался отец, «человексомнительного социального происхождения», некоторые работники и, конечно, директор Сидоров.

Был обыск, отца арестовали. Брат Лева по поводу дела отца сказал, что следствие разберется,

а он вмешиваться не имеет права. Состоялся показательный процесс — выездная сессияобластного суда. В общем, результатов приходилось ждать самых скверных. Но благодаряблестящей защите адвоката Терещенко после пересмотра дела отцу дали год условно, Сидороваосвободили тоже…После этого сосед Иван Карлович устроил отца в депо на склад. Вскорепришло страшное известие: погиб брат Лева и его жена. Ее дочь Олечку и Олину няню АннуЕгоровну сначала отправили в деревню к родным Анны Егоровны — мать об этой девочкеи слышать не хотела. Она ей что, внучка? Словом, все кончилось тем, что отец устроил АннуЕгоровну в ФЗУ уборщицей, она получила комнатенку, а Оля осталась в семье автора.Воттак и жили. Люба, Генрих, Ефим и автор уже работали, материальное положение родителейулучшилось, но не было блестящим. И автор решил: пусть Дина поступит в консерваторию,

Люба заберет Игоря, Саша и Оля станут на ноги, и тогда он переберется куда-нибудьв промышленный центр, работать по специальности.…Двадцать второго июня началасьвойна, двадцать третьего автора призвали.После войны автор шаг за шагом выяснилобстоятельства смерти родных. Почему родные не эвакуировались? Мать не захотела. Онасчитала, что все, что говорят о немцах, — выдумки.Но вот в город вошли немцы, и былотдан приказ всем евреям переселиться в гетто. Мама сказала папе, чтобы он заявил о своемполунемецком происхождении. Но отец отказался: не хотел спасаться без семьи.Как разв это время в гетто появился дядя Гриша, тайно пришел из партизанского отряда.

Он подтвердил, что немцы истребляют евреев. Показал маленькому Игорю дорогу в лес. Насчетотца сказал, что он должен уйти из гетто — нужен свой человек на станции.В геттобыла проведена первая акция уничтожения. Ей была подвергнута Прорезная улица.Вскорев гетто снова пришел дядя Гриша и сказал, что судьба гетто решена; надо уходить в лес,

а для этого нужно оружие. Отец предъявил властям свой швейцарский паспорт, и его назначилизаведующим деповским складом. Появляться в гетто, видеться с кем-либо емузапретили.Самыми бесстрашными в гетто были дети: они доставляли продовольствие, проявляяпри этом невиданное мужество и отвагу. Брат Саша и еще один мальчик носили с заброшеннойплодоовощной базы начинку, их обнаружили эсэсовцы… Илью пристрелили внизу, а мертвыйСаша так на заборе и повис. Ему было четырнадцать, Илье — двенадцать лет.Дедушка жилна кладбище в составе похоронной бригады. Весной 1942 г. в гетто умирало человекпятнадцать — двадцать в день. Еврейские обычаи предписывают хоронить покойниковв саванах, саванов не хватало, и их стали приносить обратно с кладбища, а в нихоружие.В конце концов дежурившие на кладбище полицаи выследили дедушку, когда он пошелв лес за оружием, и убили его.Дядя Гриша хотел взять в отряд людей из гетто.

И мама послала Дину в юденрат уговорить дядю Иосифа, председателя юденрата, показатьих как умерших. Когда выяснилось, что Иосиф собирается выдать этих людей немцам, Диназастрелила его из его же пистолета. Сестру распяли, и, мертвая, она висела на кресте тридня.Отец участвовал в операции по угону со станции двух автомашин с оружием.

Операция прошла блестяще, а отец, чтобы спасти невинных, сам пришел в комендатурус повинной. Его пытали шесть суток. На седьмые вывезли на площадь перед гетто, подтащилик виселице (стоять он не мог) и повесили.После рейда на станцию режимужесточился, и патруль схватил маленького Игоря, когда тот шел от партизан. Казнь была опятьна площади. Игорь звал бабушку. Мама велела внуку не бояться, опустить голову и закрытьглаза. Палач разрубил его точно пополам.В гетто теперь было оружие, и было решено, прорвавохрану, уйти в лес.Из многих домов люди просто не вышли: их обуял страх. Но те, ктосумел перебороть страх — их было человек шестьсот, — дошли до спасительного леса.

И тогда мать велела Оле найти адвоката Терещенко и сказать ему, что она внучка РахилиРахленко. И никто никогда больше не видел мать ни живой, ни мертвой. Она исчезла,

растворилась в воздухе, в сосновом лесу, вблизи места, где родилась, прожила жизнь, воспиталадетей и внуков и видела их страшную гибель.После войны автор нашел место, где,

по слухам, похоронили отца. Перерыли весь пустырь и ничего не нашли: только песок, песок,

чистый сыпучий тяжелый песок…

См. также:

Данте Алигьери Божественная Комедия, Даниэль Дефо Радости И Горести Знаменитой Молль Флендерс, Гончаровиа Обломов, Ганс Фаллада Каждый Умирает В Одиночку, Трифонов Юв Долгое Прощание, Другой Автор Повесть Временных Лет