История философии - ротхакер

(Rothacker) Эрих (1888-1965) немецкий философ, культуролог и культур-социолог, один из основоположников (наряду с М.Ландманом) версии философской антропологии как культурной антропологии. В 1920-е работал в подходе немецкой исторической школы К.Лампрехта. В 1930-е попал в круг идей Шелера, что предопределило его поворот к философской антропологии.

Люди всегда принадлежат определенным обществам, образующим их специфическую среду, и самореализуются во вполне конкретных культурах (этнических и языковых с их неповторимыми традициями и установками). Культура задает 'жизненные стили' как формы самовыражения индивида. В них человек 'ведет себя' и относится к 'самому себе', в них он постоянно 'переводит себя', объективируя 'свое внутреннее'.

Тем самым он реализуется как творческая историческая личность, конструирующая 'свои миры'. В стилистике человеческого поведения ничего изначально природно не задано, она постоянно формируется и поддерживается деятельностным усилием, выражает то, что человек сам из себя делает (в этом ключе Р. исследует такие формы специфически-человеческого выражения, как стыд, смущение, замешательство и т.

д.). И тем не менее, человеческое начало двойственно оно и дано, и задано, что изначально делает его 'подлинность' (аутентичность, идентичность) проблемой. Индивид всегда оказывается 'между' (подлинным и неподлинным, истинным и неистинным). Он застает созданное до себя как 'данность' (как уже оформленный 'материал') и имеет свой проект, подлежащий реализации как 'заданность' ('человек живет в мире феноменов, которые он высветил прожектором своих жизненных интересов и выделил из загадочной действительности').

Тем самым Р. накладывает ограничения на тезис об 'открытости человека миру', ведь индивиду доступно лишь то, что 'высветлено' (т.е. лишь определенные по отношению к конкретным ситуациям жизни 'аспекты мира'). Как целостность и конкретность (бытия и сознания, практики и переживания) человек сложно организован, содержит в себе три 'слоя': 1) вегетативной и животной жизни; 2) определяемого влечениями и чувствами 'Оно'; 3) мыслящего и самопознающего 'Я', подчиняющихся только им имманентным закономерностям.

Конституирующим же собственно человеческое выступает 'третий слой', открывающий (точнее приоткрывающий) человека миру, требующий его самовыражения в культуре (как ответе на вызов природы). Здесь Р. следует идее Плеснера о позициональном дистанцировании человека по отношению к миру и к самому себе как условии раскрытия его 'человечности', но максимально 'стягивает' ее на тематизмы культурного бытия, бытия культурой (в стилистиках культуры).

Личность (во взаимодействии с другими) сама формирует свои 'духовные ландшафты' (которые всегда 'скрыто' антропоморфны как результат избирательного отношения к миру), конституирует собственные 'практики жизни' как совместный с другими (внутри целостных общностей людей) 'тотальный' ответ на ситуацию, в которую она заброшена волею судьбы и обстоятельств.

е. жизненного мира как искусственной среды и жизненного пространства различения своих различий-отличий). 'Я'-сознание, соотносясь с 'Мы'-сознанием, объективирует себя в культуре прежде всего посредством языка. Да и весь жизненный мир человека есть то, что им интерпретировано и истолковано ('лишь с появлением мореходства появляются бухты').

Исходные установки Kulturanthropologie вытекают из ее принципов: 1) предметности (конституирования предмета в сознании), 2) личности (как исходной точки дискурса), 3) значимости артикуляции только экзистенциально-ценного и нацелены на исследование культурно-практических структур исторического сознания (переживаемого жизненного мира).